Язык литературного произведения

В литературных произведениях средством создания художественных образов является язык. Так как сфера действия языка, названного К. Марксом «непосредственной действительностью мысли», почти безгранична, то почти безграничны и рамки литературного изображения, вмещающие в себя великое многообразие жизни в ее непрестанном движении. Однако для того, чтобы исключительные возможности литературы представлять действительность со всей полнотой, доступной разуму, чувству и воображению людей, были реализованы, необходима огромная работа писателей над языком их произведений, необходима высокая художественная точность и экономность в выражении ими содержания. На это справедливо указывал М. Горький. «Первоэлементом литературы,- говорил он,- является язык, основное орудие ее и - вместе с фактами, явлениями жизни - материал литературы.
Одна из наиболее мудрых народных загадок определяет значение языка такими словами: «Не мед, а ко всему льнет». Этим утверждается, что в мире нет ничего, что не было бы названо, наименовано. Слово - одежда всех фактов, всех мыслей. Но за фактами скрыты их социальные смыслы, за каждой мыслью скрыта причина: почему та или иная мысль именно такова, а не иная. От художественного произведения, которое ставит целью своей изобразить скрытые в фактах смыслы социальной жизни во всей их значительности, полноте и ясности, требуется четкий, точный язык, тщательно отобранные слова.
Именно таким языком писали «классики», вырабатывая его постепенно, в течение столетий».
Язык как средство создания художественных образов. Некоторые думают, что созданию словесных художественных образов способствуют лишь какие-то особые образные слова, какие-то специальные обороты речи. Конечно, в ряде произведений известную роль играют всевозможные эцитеты, сравнения, метафоры, метонимии, различные поэтические фигуры языка и т. п. Но, во-первых, они далеко не всегда имеют место в литературных произведениях, а во-вторых, и там, где они встречаются, их удельный вес в общем словесном фонде произведения, как правило, невелик (особенно в художественной прозе).
На самом деле, создание живых картин или живое выражение человеческих переживаний, чувств, эмоционально окрашенных мыслей возможно только при владении писателем всем богатством его национального языка. Лишь при этом условии он сумеет найти те немногие или даже единственные, как говорят, слова и выражения, которые наиболее адекватно передадут изображаемое им.
Знаменательно сказанное по этому поводу Чернышевским: «Художественность состоит в том, чтобы каждое слово было не только у места,- чтобы оно было необходимо, неизбежно и чтоб как можно было меньше слов».
Сошлемся, например, на замечание Л. Н. Толстого о двух строках из тютчевского стихотворения «Есть в осени первоначальной...»:
Лишь паутины тонкий волос
Блестит на праздной борозде...
«Здесь,- говорил Толстой,- это слово «праздной» как будто бессмысленно, и не в стихах так сказать нельзя, а между тем, этим словом сразу сказано, что работы кончены, все убрали, и получается полное впечатление. В уменье находить такие образы и заключается искусство писать стихи...».
В стихах выражение поэтической мысли предстает в предельно сжатой форме: подчас в одной или нескольких строчках сказано так много, что у прозаика заняло бы многие страницы. Вспомним такие известные каждому школьнику, ставшие хрестоматийными пушкинские строки из «Памятника»:
И долго буду тем любезен я народу,
Что чувства добрые я лирой пробуждал,
Что в мой жестокий век восславил я свободу
И милость к падшим призывал.
Какое огромное, сложное и прекрасное содержание заключают в себя чеканные пушкинские строчки, когда мы вводим их смысл в соприкосновение с общим пушкинским видением миpa! И «чувства добрые», и «жестокий век», и «свобода», и «падшие» мыслятся тогда во всей их исторической конкретности и во всей их глубине.
В художественной прозе своя точность и своя экономия слов. Вот одна из особо памятных сцен толстовского романа «Воскресение». Катюша ночью идет на станцию встретить едущего проездом Нехлюдова, чтобы сказать ему о самом для нее важном, самом заветном: о скором появлении на свет их ребенка. Из-за непогоды и темноты она запаздывает и вбегает на платформу тогда, когда уже дан второй звонок. Хотя она сразу в освещенном вагоне первого класса видит Нехлюдова, играющего в карты с каким-то офицером, и стучит в это окно, однако офицер, пытавшийся опустить раму, не смог этого сделать. Опустил ее наконец Нехлюдов, но лишь тогда, когда поезд уже шел. Дальнейшее так описано Толстым:
Поезд прибавил хода. Она шла быстрым шагом, не отставая, но поезд все прибавлял и прибавлял хода, и в ту самую минуту, как окно опустилось, кондуктор оттолкнул ее и вскочил в вагон. Катюша отстала, но все бежала по мокрым доскам платформы; потом платформа кончилась, и она насилу удержалась, чтобы не упасть, сбегая по ступенькам на землю. Она бежала, но вагон первого класса был далеко впереди. Мимо нее бежали уже вагоны второго класса, потом еще быстрее побежали вагоны третьего класса, но она все-таки бежала. Когда пробежал последний вагон с фонарем сзади, она была за водокачкой, вне защиты, и ветер набросился на нее, срывая с головы ее платок и облепляя с одной стороны платьем ее ноги. Платок снесло с нее ветром, но она все бежала.
Тут нет никаких специальных образных выражений и слов, а между тем какая потрясающая по силе изображения картина, передающая через рисуемые детали внутреннее состояние Катерины Масловой! Кому-нибудь может показаться, что если художественная точность тут и бесспорна, то нельзя того же сказать о художественной экономии: повторяются несколько раз одни и те же слова и чуть ли не выражения целиком («все бежала», «она бежала», «она все-таки бежала», «она все бежала»; «мимо нее бежали уже вагоны второго класса», «еще быстрее побежали вагоны третьего класса», «пробежал последний вагон»; «поезд прибавил хода», «поезд все прибавлял и прибавлял хода»). Такое представление было бы совершенно неправильным. Наоборот, эти кажущиеся повторения точно рассчитаны великим художником. Благодаря им так ощутимо выступают и мучительное волнение Катюши, и ее решимость во что бы то ни стало сказать Нехлюдову о том, что для нее было больше, чем ее собственная жизнь: страстная надежда на справедливость, вера в торжество добра. Во имя передачи всего этого и нужно было нагнетать и варьировать фразу «она все-таки бежала». И как много говорит уму и сердцу образ бега Катюши по мокрым доскам, по ступенькам, с которых она чуть не сорвалась, по земле, за водокачкой, где ветер со всех сторон набросился на нее,- образ, входящий во взаимодействие с другим образом - бега безжалостной, несущейся мимо Катюши и вразрез с нею жизни! Какие мучительные социальные противоречия русской действительности конца прошлого века преломились в сознании героини романа и до какого огромного трагического символа, с которым в наше столетие перекликнутся образы блоковского стихотворения «На железной дороге», поднимается приведенная сцена, занимающая всего-то десяток строк! Но каждое слово, повторим сказанное Чернышевским, тут «у места», все слова «необходимы и неизбежны» в созданном писателем живом образном организме. Яркий пример художественности языка произведения, которая «в том и состоит, что одною чертою, одним словом живо и полно представляет то, чего без нее никогда не выразишь и в десяти томах».
Понимание той колоссальной роли, которую играет в творениях литературы язык как средство создания художественных образов, проясняет истинный смысл горьковского определения его как «первоэлемента» и дает нужное направление анализу словесных изобразительных средств.
Язык действующих лиц - средство типизации и индивидуализации характеров. Язык того или иного человека характеризует особенности его жизненного опыта, культуры, склада ума, психологии. Понятно, что все это сказывается далеко не в каждом слове или предложении. Но в конечном счете так или иначе дает себя знать. В чеховской «Свадьбе» Дашенька (невеста) одной только фразой раскрывает свой «культурный» уровень: «Они хочут свою образованность показать и всегда говорят о непонятном». В речи няни Татьяны Лариной лишь выражение «Да, пришла худая череда! Зашибло...» (память.- Г. Л.) является просторечием, характеризующим Филипьевну как крестьянку. Дать больше просторечий в ее речи Пушкин не считал нужным, так как одно лишь это выражение в сочетании с общим колоритом меткой народной речи няни давало полное представление о ее облике.
Очень осторожно писатели вводят в речь действующих лиц поговорки, словечки, составляющие индивидуальную особенность речи данного лица. В драме Л. Толстого «Власть тьмы» Анютка говорит «однова дыхнуть»: «К Микитке отец с матерью пришли. Домой берут жить, однова дыхнуть», «Микита, иди скорей, тебя человек один спрашивает, однова дыхнуть»; «Однова дыхнуть, приду, говорит». Однако это выражение употребляется Анюткой в пьесе всего лишь несколько раз. Достигнута индивидуализация речи и сохранена та нужная мера, которая строго соответствует действительной жизни. У Митрича в той же драме несколько раз употребляются такие излюбленные им выражения, как «в рот им ситного с горохом», «о, господи, Микола милослевый». И в его речи эти выражения имеют весьма небольшой удельный вес, хотя также индивидуализируют ее. Но мало того, что подобные «индивидуальные» словечки и словосочетания подлинными художниками употребляются в речи действующих лиц очень умеренно,- они обычно характеризуют лишь очень немногих персонажей. У остальных же таких особых выражений мы не найдем, так как и в действительной жизни речь с такими словечками - явление не очень распространенное.
Индивидуализация речи действующих лиц создается не всегда заметными для читателя средствами: тут играют роль синтаксический строй речи, ее словарный состав, интонация и, конечно, само содержание.
Значительно более ощутима индивидуализация речи действующих лиц у тех писателей, которые стремятся подчеркнуть в этих лицах наиболее характерные для них особенности, отодвигая на задний план или совсем не показывая другие. Они дают крупным планом только некоторые черты действующих лиц, представляющие в данном контексте главный интерес. Примером может служить язык действующих лиц «Мертвых душ». Выспренние мечты и стремления Манилова, его сентиментальная патетика, приторность в обращении прекрасно характеризуются его речью: «Уж такое, право, доставили наслаждение, майский день, именины сердца...», «...Другое дело, если бы соседство было хорошее, если бы, например, такой человек, с которым бы, в некотором роде, можно было поговорить о любезности, о хорошем обращении, следить какую-нибудь этакую науку, чтобы этак расшевелило душу, дало бы, так сказать, паренье этакое...». Грубость, топорная прямота и человеконенавистничество Собакевича проявляются в его речи, пересыпанной словами «дурак», «мошенник», «первый разбойник в мире», «собака», «первейший хапуга». Речь Чичикова раскрывает его изворотливость: с каждым человеком он говорит, применяясь к его характеру. К Манилову Чичиков обращается в высокопарно-сентиментальном тоне: «Не имей денег, имей хороших людей для обращения», «О, эта была бы райская жизнь», «Приятный разговор лучше всякого блюда». В разговоре с Коробочкой - другой тон, другая лексика, другие обороты речи. Писатель отмечает, что Чичиков, находясь у Коробочки, «несмотря на ласковый вид, говорил, однако, же с большею свободою, нежели с Маниловым, и вовсе не церемонился». С Коробочкой Чичиков принимает увещевательно-грубоватый тон, который, по его расчетам, здесь наиболее уместен: «Помилуйте, матушка... эх, какие вы!», «Страм, страм, матушка, просто страм...», «...Я вас прошу совсем о другом, а вы мне пеньку суете!», «Да пропади и околей со всей вашей деревней». Постигнув характер Плюшкина, Чичиков в разговоре с этим персонажем «почувствовал, что слово добродетель и редкие свойства души можно с успехом заменить словами: экономия и порядок».. Отсюда такие выражения героя поэмы: «По пяти копеек, извольте, готов прибавить», «По две копейки пристегну, извольте».
Индивидуализация языка действующих лиц служит в то же время и средством его типизации. Язык отдельных персонажен характеризует особенности речи многих людей такого социального облика, такой культуры, такого склада ума. Это, однако, не следует понимать буквально (не обязательно у всех крестьянских девочек конца прошлого века, которые привыкли вводить в речь поговорку, будет именно «однова дыхнуть», не обязательно у помещиков типа Манилова будут «именины сердца»),- здесь имеется в виду типичность общего строя речи, ее преобладающий лексический состав, ее тон.
Важно понимать соотношение между типическим и особенным в языке действующих лиц. Так как язык, художественная речь являются средством создания и формой выражения художественных образов в творениях литературы, то самое качество образа - сращение в нем общего и единичного - необходимо сказывается именно в языке. Этот вопрос получил глубокое освещение в книге академика В. В. Виноградова «О языке художественной литературы». Рассматривая речь главного персонажа романа Достоевского «Бедные люди» Макара Алексеевича Девушкина, В. В. Виноградов убедительно раскрывает типическую основу его речи - разговорное русское городское «просторечие» середины прошлого века, «просторечие», в котором добрую половину составляет фразеология мелкого служило-чиновничьего сословия.
Ученый прежде всего отмечает «формы непосредственно-открытой «чиновничьей» экспрессии» речи Макара Девушкина: «Письмо такое четкое, хорошее, приятно смотреть, и его пре,-восходительство довольны, я для них самые важные бумаги переписываю»; «Делу дадут другой смысл».
Далее В. В. Виноградов пишет о введении Достоевским в речь Девушкина оборотов канцелярской письменности: «Книжку вашу, полученную мною 6-го сего месяца, спешу возвратить вам», «...В нарушении общественного спокойствия... никогда не замечен». Затем исследователем указываются различные социально-языковые приметы речи Макара Девушкина, типичные для «просторечия» его среды и его времени. Тут и церковно-книжная фразеология - «Воздадим благодарение небу», «Всякое состояние определено Всевышним на долю человеческую». Тут и разрушение целостности привычно литературных фраз, выводящее язык Девушкина за пределы интеллигентской речи: «Для утоления жажды, так только единственно для жажды»; и банальная фразеология «галантных» изъяснений с приданным ей официально-чиновничьим колоритом: «Завтра же буду иметь наслаждение удовлетворить вас вполне...»; «Я, мамочка, почел за обязанность тут же и мою лепту положить»; и «торжественные эвфемизмы», как называет В. В. Виноградов нарочито смягчаемые выражения в речи Девушкина: «Аксентий Иванович таким же образом дерзнул на личность Петра Петровича»- в смысле: ударил по лицу; и многое, многое другое, создающее яркое представление о Макаре Алексеевиче Девушкине как человеке определенного рода занятий, определенного уровня культуры.
В то же время, как столь же убедительно показывает В. В. Виноградов, соотнесение Макара Девушкина с мелким чиновничеством не исчерпывает содержания его образа. Выступает индивидуальное, «личностное», находящееся в связи и взаимодействии с общим, социальным и раскрывающее характерное в бедном Макаре Алексеевиче. Из примеров, приводимых В. В. Виноградовым, возьмем лишь один. «Вот пример,- пишет В. В. Виноградов,- искусно построенной «обмолвки» о кухне, «обмолвки», которую Девушкин неудачно старается эвфемистически затушевать описаниями и которая вновь прорывается, утверждаясь как сообщение о «действительности»: «Я живу, в кухне, то есть что я! Обмолвился, не в кухне, совсем не в кухне, а знаете вот как: тут подле кухни есть одна комната (а у нас, нужно вам заметить, кухня чистая, светлая, очень хорошая), ну так вот, как я вам сказал, есть одна небольшая комнатка, уголок такой скромный... вот видите ли, кухня большая в три окна, так у меня вдоль поперечной стены перегородка, так что и выходит как бы еще комната, нумер сверхштатный; все просторное, удобное и окно есть, и все - одним словом, совершенно удобное. Ну, вот это мой уголочек. Ну, так вы и не думайте, маточка, чтобы тут что-нибудь такое; чтобы тут тайный смысл какой был: что вот, дескать кухня! - то есть я, пожалуй, и в самой этой комнате за перегородкой живу, но это ничего... Я себе ото всех особнячком, помаленьку живу, втихомолочку живу...» Здесь все - и спотыкающееся течение как бы непрестанно извиняющейся, прячущей лишения речи, и амбиция, заставляющая стыдливо отрицать свой угол в кухне, и эвфемистические замещения неприятного слова термином из чиновничьего языка - нумер сверхштатный, и мнительная боязнь «тайного смысла», который может быть извлечен «чужим человеком» из его речи, и робкие, успокаивающие ссылки на «гордость» бедняка, живущего «особняком»,- все эти стилистические приметы непосредственно ведут к образу Девушкина». Так в языке действующего лица выступает взаимопроникновение общего и единичного, типичного и особенного.
Организующую роль в языковом оформлении произведения играет авторская речь, часто - особая интонация, которая так или иначе, как об этом говорилось выше, сказывается и в речи действующих лиц. Без этого скрытого голоса самого писателя речь действующих лиц не могла бы вызывать у читателей нужного отношения к ним: оценочный момент отсутствовал бы.
Отношение писателя к тому или иному персонажу подчас передается им и путем взаимодействия голоса автора с голосом действующего лица. Эти голоса иногда сливаются (в тех случаях, когда мысли и чувства данного лица близки автору), порой же внутренняя авторская интонация противостоит смыслу и тону речи изображаемого персонажа. Сравним два отрывка из романа Тургенева «Дворянское гнездо».
Лаврецкий, проводив гостивших у него Калитиных, возвращается теплой летней ночью домой. Звезды исчезали в каком-то светлом дыме; неполный месяц блестел твердым блеском; свет его разливался голубым потоком по небу и падал пятном дымчатого золота на проходившие близко тонкие тучки; свежесть воздуха вызывала легкую влажность на глаза, ласково охватывала все члены, лилась вольною струею в грудь. Лаврецкий наслаждался и радовался своему наслаждению. «Ну, мы еще поживем,- думал он,- не совсем еще нас заела...» Он не договорил, кто или что... Потом он стал думать о Лизе, о том, что вряд ли она любит Паншина; что встреться он с ней при других обстоятельствах,- бог знает, что могло бы из этого выйти; что она понимает Лемма, хотя у ней «своих» слов нет. Да и это неправда: у ней есть свои слова... «Не говорите об этом легкомысленно»,- вспомнилось Лаврецкому.
Мы видим, как непосредственно сливаются, переходят друг в друга авторская передача дум Лаврецкого и его собственные слова. Это сообщает всей сцене тот внутренний лиризм, который и усиливает симпатии читателей к Лаврецкому.
А вот другой отрывок, посвященный Варваре Павловне, которая пребывала в Париже, и некоему журналисту, писавшему о ней в газетах. Данный журналист, пишет Тургенев, был очень противен Варваре Павловне, но она его принимала, потому что он пописывал в разных газетах и беспрестанно упоминал о ней, называя ее то m-me L-tzki, то m-me de ***, cette grande dame russe si distinguee, qui demuere rue de P...; рассказывал всему свету, то есть нескольким сотням подписчиков, которым не было никакого дела до m-m L-tzki, как эта дама, настоящая по уму француженка (une vraie francaise par l"esprit) - выше этого у французов похвал нет - мила и любезна; какая она необыкновенная музыкантша и как она удивительно вальсирует (Варвара Павловна, действительно, так вальсировала, что увлекала все сердца за краями своей легкой, улетающей одежды)... словом, пускал о ней молву по миру,- а ведь это, что ни говорите - приятно. Девица Марс уже сошла тогда со сцены, а девица Рашель еще не появлялась; тем не менее Варвара Павловна прилежно посещала театры. Она приходила в восторг от итальянской музыки и смеялась над развалинами Одри, прилично зевала во Французской комедии и плакала от игры г-жи Дорваль в какой-нибудь ультраромантической мелодраме; а главное - Лист у ней играл два раза и так был мил, так прост - прелесть!
Ироническая интонация автора разрушает здесь лишь внешнее слияние авторского голоса и голосов действующих лиц. Иногда в целях наиболее непосредственного выражения авторского отношения к изображаемому писатели сами как рассказчики выступают в качестве действующих лиц. Так, Лермонтов в «Герое нашего времени» представляет себя очевидцем некоторых событий, показанных в романе, рассказывает о своем близком знакомстве с Максимом Максимычем, передает отдельные наблюдения над Печориным. Порой участие писателя как действующего лица произведения еще ощутимее: например, Достоевский в романе «Униженные и оскорбленные» создает идейно равнозначный самому писателю образ рассказчика Вани, играющего не меньшую, чем другие персонажи, роль в развитии событий. В этих случаях возможность звучания авторского голоса еще более усиливается.
Не следует, однако, всех рассказчиков, выводимых в литературных произведениях, отождествлять с самими писателями. Во многих случаях писатели делают рассказчиками людей другого, чем у них, социального облика, другой культуры, другого психологического склада. Это делается для создания нужного угла зрения или внутреннего взаимодействия голосов рассказчика и самого писателя. Достаточно вспомнить таких рассказчиков, как Иван Петрович Белкин в пушкинских «Повестях Белкина» и гоголевский пасичник Рудый Панько в «Вечерах на хуторе близ Диканьки».
Язык действующих лиц как особый предмет художественного изображения. Глубоко и тонко охарактеризовал особенности языка действующих лиц (на примере произведений «романного жанра») М. М. Бахтин. Он справедливо написал: «Говорящий человек и его слово в романе есть предмет словесного же и художественного изображения. Слово говорящего человека в романе не просто передается и воспроизводится, а именно художественно изображается и притом - в отличие от драмы - изображается словом же (авторским)».
М. М. Бахтин останавливается на одной из строф, посвященных Ленскому в великом пушкинском романе в стихах:
Он пел любовь, любви послушный,
И песнь его была ясна,
Как мысли девы простодушной,
Как сон младенца, как луна...
и далее пишет: «Поэтические символы этой строфы ориентированы сразу в двух планах: в плане самой песни Ленского - в смысловом и экспрессивном кругозоре «геттингенской души» и в плане речи Пушкина, для которого «геттингенская душа» с ее языком и с ее поэтикой - новое, но уже становящееся типическим явление литературного разноречия эпохи: новый тон, новый голос в разноголосице литературного языка, литературных мировоззрений и управляемой этими мировоззрениями жизни. Другие голоса этого литературно-жизненного разноречия: байронически-шатобриановский язык Онегина, ричардсоновский язык и мир деревенской Татьяны, уездно-бытовой язык усадьбы Лариных, язык и мир петербургской Татьяны и другие языки, в том числе и различные меняющиеся на протяжении произведения непрямые языки автора».
Синонимы и антонимы . Мы говорили, что язык литературного произведения, или, как его иначе называют, художественная речь, вовсе не состоит из какого-то особого набора поэтических слов, а использует все богатство как литературного, так и «речевого» языка того или иного народа. Создание художественных образов, которые должны вызвать многочисленные ассоциации, обогатить наше познание жизни и очеловечить наше отношение к ней, требует огромной работы писателя.
Найти нужное, наиболее точное для данного случая слово - дело нелегкое. Когда-то Надсон написал даже стихотворение о «муках слова». И не одним Маяковским выстраданы слова: «Изводишь единого слова ради тысячи тонн словесной руды». Черновые рукописи поэтических произведений убедительно демонстрируют тщательность, кропотливость, а порою грандиозность и, можно сказать, подвижничество, проявленные в творческом труде замечательными художниками.
Войти в рассмотрение всех словесных богатств даже одного писателя невозможно - слишком необозримо открывающееся перед нами поле для наблюдений. Да это и не нужно. Достаточно на примере некоторых различных языковых явлений, находящих свое место в творениях литературы, уяснить их значение, выявить их содержательную функцию. Только такой путь - проникновение через отдельное в закономерности общего - представляется здесь единственно возможным.
Поиски писателем необходимого слова ярко выражены, в частности, в выборе им синонимических слов и выражений. Синонимы - слова, близкие по своему значению. Создание синонимов фиксирует различные оттенки в близких, но не тождественных явлениях и понятиях. На значение выбора нужного синонима хорошо было указано в «Опыте Российского сословника» Д. И. Фонвизина.

В литературном произведении средством создания художественных образов является язык. Слово - одежда всех фактов, всех мыслей. Создание живых картин или живое выражение человеческих переживаний, чувств, эмоционально окрашенных мыслей, возможно только при владении писателем всем богатством его национального языка. Понимание той колоссальной роли, которую играет в творениях литературы язык как ср-во созд. худ. образов, проясняет истинный смысл определения его как первоэлемента и даёт нужное направление анализу словесных изобразительных ср-в. Язык героев: Язык того или иного человека характеризует особенности его жизненного опыта, культуры, склада ума, психологии. В речи няни Лариной лишь выражение «Да, пришла худая череда. Зашибло» является просторечием, характеризующим Филипьевну как крестьянку. Очень осторожно писатели вводят в речь действующих лиц поговорки, словечки, составляющие индивидуальную особенность речи данного лица. У Гоголя каждый герой имеет свою речевую особенность. Сладкие речи Манилова, грубость, топорная прямота Собакевича, изворотливость Чичикова: с каждым он говорит, применяясь к его характеру. Язык автора, имеет организующую роль в оформлении речи, часто - особая интонация. Которая так или иначе сказывается и в речи действующих лиц. Язык литературного произведения не состоит из какого-то набора поэтических слов, а использует всё богатство как литературного, так и «речевого» языка того или иного народа. (Синонимы, антонимы, эпитеты, сравнения, метафоры, метонимии, синекдохи, олицетворения - все средства изобразительно-выразительной речи).

Билет 23

Лирика как литературный род. Понятие о лирическом герое.

Главное в лирике - это эмоционально окрашенные размышления и описания. Главный объект художественного познания в лирике - это характер самого носителя речи, его внутренний мир, эмоциональное отношение к жизни. Лирика -- (от лира - муз. инструмент) род лит-ры, в кот. важен не объект, а его состояние и процесс речевого общения. Если для эпоса характерна сюжетность и наполненность событиями, то лирика характеризуется впечатлениями, ассоциациями - экспрессивность. В древнегреческой лит-ре в эпосе - созерцание, в лирике ч-к отдается внутренним переживаниям, в драме вступает в конфликт. Далее - взаимопроникновение. В романе могут свободно сочетаться разные роды лит-ры. Для европ. лирики хар-но соединение объекта и субъекта в одном лице. Центральный персонаж лирического произведения - сам автор и его переживания. Поднимаются вечные темы любви, смерти, красоты, смысла жизни. Изображение внешнего мира служит для самовыражения героя, когда отсутствует прямо выраженное "я" автора. Лирические сказания имеют различные формы: - автопсихологическая лирика -- предметом является внутренний мир героя, лирический герой совпадает с автором. Речь ведется от первого лица - монолог. - ролевая лирика -- лирический герой не совпадает с автором, речь ведется от лица выраженного в тексте персонажа. - медитативная лирика - эмоционально насыщенное раздумье о чем-либо (лирика чувства, лирика мысли, лирика описания и лирика повествования). Также лирическое сказание может быть в форме диалога героев, обращения к неопределенному лицу, чувства сквозь сюжет (баллада).

Лирика классифицируется по жанрам и темам. Жанр - исторически сложившаяся тема. По жанрам лирика делится на: - принадлежащую к разным родам лит-ры (эпич.,драм., лирич.) - в рамках родов по эстетическому качеству (любов., сатирич.,лирич.) (медитативная лирика) -жанровая разновидность, родственная философской лирике, но с ней не сливается, стихотворения - созерцание, направленное на понятие закономерности бытия. В России появляется в н. 19в. Моду вытесняют элегии (медит. лирика). Развитие медит. лирики -- отказ от созерцательности к философским размышлениям. Тематическая классификация лирики носит условный характер, отражает не эстетический смысл произведения, а служит лишь примером, отправной точкой для анализа:1) в народном тв-ве - по функции - напевы (свадьба, похороны)2) в античной лит-ре - по хар-ру исполнения - хоровая и индивидуальная (дифирамб, элегия)3) в лит-ре классицизма и эпохи Возрождения - по соц. Предназначенности 4) лит-ра 19 в. - оды. Верх развития лирики - античная поэзия (Сафо). К.18-н.19в.- осмысление, связанное с расцветом романтизма. На первом плане субъективное понимание мира. В к.19-н.20в. лирика перестала отождествляться с поэзией. Этому способствовало появление "гибридов" - лироэпич. поэмы, лирическая проза. Лироэпический жанр - сюжетное представление о событиях в сочетании с медитативными рассуждениями ("Мертвые души"), часто прямое участие автора в сюжете ("Анна Снегина"). Лирическая проза отличается от эпоса определенностью выраженности фабулы и большое число перипетий, от лирики - субъект и выразительность деталей, лейтмотив. Лирике хар-на напевность и музыкальность. Опирается на ассоциации, дополнительные интонации и смысловые оттенки. Способна передавать сложные душевные состояния. На первом плане - нечеткие мерцающие образы, зыбкие речевые конструкции. Подключает к образному мышлению. В основном - стихотворные произведения. Часто интонации перемещаются в акустическую сферу, значения слов размываются. Лирические высказывания тяготеют к афористичности. В лирике в силу субъективности не важно где, что и когда произошло, а важен отпечаток в душе автора. Пространство и время не имеют значения. Лирический герой: образ поэта в лирике, один из способов раскрытия авторского сознания. Это своеобразный художественный «двойник» автора-поэта.

Билет 24

Сказ и его функции в произведении. Сказ и проблемы автора. + карточка

Сказовое повествование (сказ) ведётся в манере, резко отличающейся от авторской, и ориентируется на формы устной речи. Сказ получил распространение в русской литературе 19 века, начиная с 30-х годов. Например, в слегка пародийных «Повестях Белкина» Пушкина даётся сочувственно-ироническая характеристика не только действующих лиц, но и рассказчиков. Подобной формой повествования пользовались Гоголь и Лесков. Сказ позволяет писателям свободнее и шире запечатлеть различные типы речевого мышления, прибегать к пародиям. Строится в порядке говорения, ориентирован на современную живую, резко отличную от авторской, монологическую речь рассказчика, вышедшего из какой-либо экзотической для читателя (бытовой, национальной, народной) среды. В сказе широко используется просторечие, диалектизмы, а также профессиональная речь. Наиболее распространены две формы сказа: первый, ведущийся от первого лица вполне определённого рассказчика. Он особенно близок к живой интонации устной речи. вторая форма обходится без введения реального рассказчика. Проблемы автора: Обращение к сказу чаще всего связано со стремлением писателей нарушить сложившуюся консервативную литературную традицию, вывести на сцену нового героя и новый жизненный материал. (Сказы Бажева)

Билет 25

Литература и мифология.

Мифология восходит к тем временам, о которых почти не сохранилось сведений. Миф - нечто среднее между наукой и необъяснимым. Миф возник как объяснение того, что происходит в действительности. В основе произведения литературы лежат представления о том, как устроен мир, его явления. Всякая мифология преодолевает подчиняет и формирует силы природы в воображении и при помощи воображения. Миф – попытка древних людей ответить на вопрос, как и почему произошло то или иное явление природы или общественной жизни. Созданные древними греками и римлянами мифы о богах, а так же о героях вошли как образцы худ творчества в мировую литературу. Мифы характерны для античной, частично древнерусской литературы. В мифологии мироощущение практически совпадают или становятся очень близкими к законам литературы. Мифы можно подразделить на:- древние мифы (о воскресении Лазаря и др.сюжеты из Евангелия) -воспринимается как данность, готовое понятие. В литературу попадают в готовом виде. Было актуально в Пушкинскую эпоху и практически умерло во второй половине 19 века. Пересказ новыми словами сюжетов из мифов. Введение мифологических имен, воспроизведение старого сюжета новыми словами или осмысление старого явления по-новому,соотнесение с действительностью. Примера на сегодняшний момент не найдем.("Мифотворчество аргонавтов" Лавров, у аргонавтов миф – порождение действительности, наполняется новым содержанием). Неосознанные мифы также широко распространены -коллективная бессознательность.

Средством создания художественных образов является язык. Работа автора над языком произведения включает в себя использование всех возможностей выразительности, всех пластов лексики и стилей, существующих в языке. В лирике, прозе, драматургии есть своя система использования языковых средств.

Так, язык действующих лиц является средством типизации и индивидуализации героев , так как через язык автор передает особенности их жизненного опыта, культуры, склада ума, психологии. Индивидуализация речи действующих лиц проявляется в синтаксическом построении фразы, словарном составе, интонации, содержании речи.

Индивидуализация речи героя связана с её типизацией, так как эти особенности речи можно рассматривать и как особенности речи многих людей данного социального типа.

В качестве ресурсов языка, разнообразящих речь персонажей и создающих определенный социальный тип, можно рассматривать синонимы, антонимы, омонимы, их употребление разнообразит речь персонажей, помогает избежать повторов и делает её более выразительной.

Синоним - слово, одинаковое по значению, но разное по звучанию (рука и длань). В русском языке существует понятие синонимического ряда, в центре которого всегда находится нейтральное общеупотребительное слово, а его окружают слова с дополнительным, коннотативным значением, которое может быть как положительным, так и отрицательным. Все эти слова и образуют ряд или цепочку (гляделки - глаза - очи).

Антоним - слово, противоположное по значению (белый - черный). Антонимы в русском языке грамматически могут оформляться двояко: одни являются антонимами, выражающими диаметральную противоположность, поэтому выражаются разными словами, например, горячий - холодный, Другие как бы противопоставляют одну половину понятия другой, поэтому и выражаются добавлением отрицательной частицы "НЕ": горячий - негорячий.

Омоним - слово, одинаковое по звучанию или написанию, но разное по значению. Среди них могут быть абсолютные омонимы (лук - лук); омофоны, то есть слова, звучащие одинаково, но имеющие разное написание, например, (гриб - грипп); омографы, то есть слова, имеющие одинаковое написание, но разные в произношении (зАпил - запИл).

Довольно часто в художественных произведениях используются и особые лексические ресурсы языка - устаревшие слова (архаизмы, историзмы), неологизмы, диалектные и заимствованные слова, фразеологизмы.

Устаревшие слова делятся на архаизмы и историзмы. Архаизмы представляют собой вышедшие из употребления названия понятий, предметов, существующих в русском языке и имеющих более современный синоним (щеки - ланиты, лоб - чело). Они чаще всего используются авторами, желающими придать торжественность своей речи, возвышенность стилю своего произведения. Историзмы представляют собой название предмета, явления или понятия, которое более не существует, относится к прошлой эпохе и используется для воссоздания её колорита (стрелец, кафтан, ярыжка).

Неологизмы - новые слова и выражения, которые приходят в язык. Это могут быть слова, означающие новое понятие (космонавт, нанотехнологии), а могут быть авторские неологизмы ("усастый нянь", "сливеют" - В.В. Маяковский). Иногда авторские неологизмы "приживаются" в языке и становятся общеупотребительными (например, слово "промышленность", изобретенное Н.М. Карамзиным).

Диалектные слова - употребляются в какой-то местности и их использование также характеризует персонажа или авторский стиль в художественном произведении (например, парубки, дивчины, свитка - это малороссийские, или украинские диалектизмы, которые использовал в своих произведениях Н.В. Гоголь).

Заимствованные слова - слова иностранного происхождения, пришедшие в русский язык. Каждый век русской истории ознаменован заимствованиями из разных языков - тюркских (сапог, сундук), немецкого (бутерброд, вокзал, зонтик), французского (кафе, пенсне, кашне) английского (революция, конституция, парламент). Среди заимствованных слов выделяются так называемые интернационализмы , которые во всех языках звучат одинаково - оферта, франшиза.

Фразеологизмы - сложные по составу устойчивые сочетания слов, каждое из которых имеет особенное значение ("кот наплакал" - мало, "спустя рукава" - лениво).

Кроме этих языковых средств, в художественной литературе используются также и специальные изобразительные средства языка, слова в переносном значении, или тропы (ед.ч., м.р. - троп!). Их существование основано на явлении полисемии или многозначности слова. Таким образом, можно сказать, что тропы - это слова, употребляемые в переносном смысле, их использование основано на принципе внутреннего сближения различных явлений.

Выделяются два простых тропа - эпитет и сравнение - и довольно много сложных, основанных на этих двух простых.

Эпитет - представляет собой художественное определение, выделяющее отдельные стороны предмета, которые представляются важными для автора, они обычно существенны для определенного контекста в изображаемом явлении. Эпитеты выражаются не только прилагательными ("Май мой синий, июнь - голубой..." - С.А. Есенин), но и другими частями речи, например, существительными ("мать сыра земля").

Эпитеты делятся на изобразительные и лирические . Изобразительные эпитеты выделяют существенные стороны изображаемого без оценочного авторского элемента, а лирические ещё и передают отношение автора к изображенному ("Чуден Днепр при тихой погоде...", "Я помню чудное мгновенье...").

Выделяются еще так называемые постоянные эпитеты, которые являются фольклорной традицией (меч булатный, девица красная).

Сравнение - сопоставление существенных признаков в изображаемом при помощи чего-то знакомого или похожего (быстрый, как барс, зоркий, как орел). Оно создает определенную эмоциональную окраску, выражает непосредственное отношение автора к изображаемому.

Сравнения делятся на прямые, то есть сопоставление в прямой утвердительной форме ("Ты меж другими как горлинка белая между обычных простых голубей") и отрицательные. В отрицательном сравнении происходит отделение одного предмета от другого при помощи отрицания, таким образом автор поясняет одно явление через другое. Прием отрицательного сравнения чаще всего встречается в фольклоре ("То не лед трещит, Не комар пищит, Это кум до кумы Судака тащит").

Развернутое сравнение как разновидность этого тропа представляет собой раскрытие целого ряда признаков, характеристику целой группы явлений. Иногда оно может составлять основу всего произведения (стихотворения "Эхо" А.С. Пушкина или "Поэт" М.Ю. Лермонтова).

Сложные тропы образованы на основе простых и основаны на принципе внутреннего сближения различных явлений.

Метафора - троп, основанный на сходстве двух явлений, скрытое сравнение ("заря разгоралась"). Метафора говорит только о том, с чем сравнивается, но не говорит, что сравнивается ("Пчела из кельи восковой Летит за данью полевой" - А.С. Пушкин).

Развернутая метафора - троп, который лег в основу всего лирического произведения ("Арион" А.С. Пушкина). Довольно часто в произведениях художественной литературы используются метафорические эпитеты ("сны золотые", "шелковые ресницы", "утро седое", "туманная юность").

Олицетворение представляет собой особый вид метафоры, так как переносит признаки живого существа на явления природы, предметы, понятия ("Ночевала тучка золотая На груди утеса-великана..." - М.Ю. Лермонтов, "Никнет в поле трава от жалости, деревья в горе с земле преклонилися..." - "Слово о полку Игореве").

Метонимия - сближение отличных друг от друга предметов, находящихся в той или иной внешней или внутренней связи между собой (то есть, по сути, это тоже разновидность метафоры), которая содействует выделению в изображаемом важнейшего, значительного.

Перенесение свойств одного предмета на другой в метонимии может осуществляться по разным признакам:

• - с содержимого на содержащее (съесть тарелку супа);
• - с названия произведения на имя автора ("Белинского и Гоголя с базара понесет");
• - с исполнителя на инструмент ("Одинокая бродит гармонь");
• - с действия на орудие ("Их села и нивы за буйный набег Обрек он мечам и пожарам" - А.С. Пушкин);
• - с вещи на материал ("Не то на серебре - на золоте едал" - А.С. Грибоедов);
• - с героя на место ("Но тих был наш бивак открытый" - М.Ю. Лермонтов).

Синекдоха представляет собой особую разновидность метонимии - перенесение значения с одного явления на другое по признаку количественного отношения между этими явлениями.

Перенесение может осуществляться по следующим признакам:

• - с множественного числа на единственное ("И слышно было до рассвета как ликовал француз" - М.Ю. Лермонтов);
• - с единственного числа на множественное ("Мы все глядим в Наполеоны" - А.С. Пушкин");
• - с неопределенного числа на конкретное ("Ослы! Сто раз вам повторять!?" - А.С. Грибоедов);
• - с конкретного понятия на обобщенное ("Здесь барство дикое..." - А.С. Пушкин).

Гипербола как троп представляет собой художественное преувеличение ("Редкая птица долетит до середины Днепра" - Н.В. Гоголь).

Литота - это художественное преуменьшение ("Ваш шпиц, прелестный шпиц, Не более наперстка..." - А.С. Грибоедов).

Перифраз - вид художественного тропа, при котором имя собственное или название заменяется описательным выражением ("Лишь ты воздвиг, герой Полтавы, Бессмертный памятник себе..." - А.С. Пушкин).

Оксюморон - это троп, основанный на сочетании взаимоисключающих понятий ("Живой труп", "заклятый друг").

Аллегория (иносказание) - особый троп, который чаще всего охватывает все произведение в целом, а под аллегорически изображаемыми существами разумеются другие. Этот троп - основа басен, загадок, сатирических произведений, так как в нем выделяется главное. существенное в изображаемом персонаже ("Карась - рыба жирная и к идеализму склонная, а что касательно до ершей, то эта рыба, уже тронутая скептицизмом, и при том колючая" - М.Е. Салтыков-Щедрин).

Ирония - это скрытая насмешка, при которой внешняя форма противопоставляется внутреннему содержанию ("Откуда, умная, бредешь, ты, голова?" - И.А. Крылов).

Гротеск представляет собой ироническое преувеличение с элементами фантастики ("Служили генералы в какой-то регистратуре. Там родились, воспитались и выросли. Следовательно, ничего не понимали. Даже слов никаких не знали, кроме как "Позвольте выразить Вам величайшее почтение!" - М.Е. Салтыков-Щедрин).

Эпитет - (греч. epitheton - приложение), стилистический приём, образное определение, не только указывающее на признак определяемого явления, но и сообщающее этому признаку дополнительное значение - переносное или символическое (иными словами, не всякое определение - эпитет, но всякий эпитет скрывает в себе метафору, синекдоху или символ ): «И се уже рукой багряной/Врата отверзла в мир заря» (М. В. Ломоносов, «Ода на день восшествия на престол Елисаветы Петровны, 1746 года»). В оде Ломоносова эпитет багряная указывает на признак зари и реализует символическое значение этого признака, непосредственно с определяемым явлением не связанное: царские одежды имеют багряный цвет, следовательно, багряная рука зари - это рука зари в рукаве царской одежды багряного цвета (т. е. рука императрицы). Эпитеты придают тексту многозначность, чем отличаются от «логических» определений. В литературе они всегда индивидуальны, т. к. всякий раз являются внешним проявлением конкретного авторского стиля - в этом их отличие от «постоянных эпитетов» фольклора с их стёршимися переносными значениями (красная девица, добрый молодец и т. д.).

Олицетворение - (или персонификация) — выражение, дающее представление о каком-либо понятии или явлении путем изображения его в виде живого лица, наделенного свойствами данного понятия (например изображение у греков и римлян счастья в виде капризной богини-фортуны и т. п.). Весьма часто олицетворение применяется при изображении природы, к-рая наделяется теми или иными человеческими чертами, «оживляется», напр.: «море смеялось» (Горький).

Сравнение - стилистический приём; уподобление одного явления другому, подчёркивающее их общий признак. Бывает простым, и тогда выражено оборотом со словами как, словно или будто: «Лениво и бездумно, будто гуляющие без цели, стоят подоблачные дубы, и ослепительные удары солнечных лучей зажигают целые живописные массы листьев, накидывая на другие тёмную, как ночь, тень…» (Н. В. Гоголь, «Сорочинская ярмарка»), - или косвенным, выражено существительным в форме творительного падежа без предлога: «Онегин жил анахоретом…» (А. С. Пушкин, «Евгений Онегин»). Часто в художественной речи сравнительные обороты в результате применения эллипса превращаются в метафоры .

Метафора - вид тропа, употребление слова в переносном значении; словосочетание, характеризующее данное явление путем перенесения на него признаков, присущих другому явлению (в силу того или иного сходства сближаемых явлений), к-рое так. обр. его замещает. Своеобразие метафоры как вида тропа в том, что она представляет собой сравнение, члены к-рого настолько слились, что первый член (то, что сравнивалось) вытеснен и полностью замещен вторым (то, с чем сравнивалось), напр. «Пчела из кельи восковой / Летит за данью полевой» (Пушкин), где сравниваются мед с данью и улей с кельей, причем первые члены замещены вторыми.

Метонимия - вид тропа, употребление слова в переносном значении, словосочетание, в к-ром одно слово замещается другим, как в метафоре, с тем отличием от последней, что замещение это может производиться лишь словом, обозначающим предмет (явление), находящийся в той или иной (пространственной, временной и т. д.) связи с предметом (явлением), к-рое обозначается замещаемым словом; напр.: «Все флаги будут в гости к нам», где флаги замещают корабли (часть заменяет целое, pars pro toto). Смысл метонимии состоит в том, что она выделяет в явлении свойство, которое по своему характеру может замещать остальные. Так. обр. метонимия по существу отличается от метафоры, с одной стороны, большей реальной взаимосвязью замещающих членов, а с другой — большей ограничительностью, устранением тех черт, которые не даны в данном явлении непосредственно. Как и метафора, М. присуща языку вообще, но особенное значение имеет в художественно-литературном творчестве, получая в каждом конкретном случае свое классовое насыщение и использование.

Синекдоха - (греч.) — вид тропа, употребление слова в переносном значении, а именно — замена слова, обозначающего известный предмет или группу предметов, словом, обозначающим часть названного предмета или единичный предмет; отсюда и латинское наименование этого тропа — pars pro toto (часть взамен целого). Прим.: «родной кров» или «родной очаг» вместо «родной дом», «парус» вместо «лодка», «волна» или «волны» вместо «море». От метафоры синекдоха отличается тем, что замещает слова на основании постоянного и реального соотношения, а не на основании сходства более или менее произвольно сближаемых явлений. Ближе синекдоха к метонимии, к-рая тоже строится на постоянных отношениях между замещаемыми явлениями, но несколько иного порядка (отношение орудия и действия, автора и произведения и некоторые др.); сходство последних двух тропов настолько велико, что одно и то же выражение в зависимости от интерпретации может быть отнесено и к синекдохам и к метонимиям. Так, пушкинское

Гипербола - (греч. — υπερβολη) — стилистическая фигура явного и намеренного преувеличения, имеющего целью усиление выразительности, напр. «я говорил это тысячу раз». Гипербола часто сочетается с другими стилистическими приемами, придавая им соответствующую окраску: гиперболические сравнения, метафоры и т. п. («волны вставали горами»). Изображаемый характер или ситуация также могут быть гиперболическими. Гипербола свойственна и риторическому, ораторскому стилю, как средство патетического подъема, равно как и романтическому стилю, где пафос соприкасается с иронией. Из русских авторов к гиперболе особенно склонен Гоголь, из новейших поэтов — Маяковский.

Литота - (иначе литотес)
1. Обратная гиперболе стилистическая фигура явного и намеренного преуменьшения, умаления и уничтожения, имеющая целью усиление выразительности, напр.: «Лошадь величиной с кошку», «Жизнь человека — один миг» и т. п. По существу литота чрезвычайно близка гиперболе по своему выразительному значению, почему ее и можно рассматривать как вид гиперболы (что и делали старые риторики, делившие гиперболу на «auxesis» — увеличение — и «tapinosis», или «meiosis», — уменьшение).
2. Стилистическая фигура нарочитого смягчения выражения путем замены слова противоположным, но отрицательным по значению: «неплохо» вместо «хорошо», «не возражаю» вместо «соглашаюсь». В этом смысле литота есть одна из форм евфемизма.

Перифраза - (греч. Περίφρασις, описание) — стилистический термин, обозначающий описательное выражение предмета по какому-либо его свойству или признаку. Например: «Царь зверей» вместо лев ; «гороховое пальто» вместо сыщик . Особенно часто применяется перифраза при перечислении однородных предметов с целью избежать однообразия в именованиях. Так, в «сонете» Пушкина наряду с пятью прямыми именованиями поэтов сонета — Данта, Петрарки, Камоэнса, Вордсворта, Дельвига — даны два описательных: «творец Макбета» вм. Шекспир и «певец Литвы» вм. Мицкевич. Особый вид перифразы составляет евфемизм.
Антитеза - (греч. αντιθεσις — противоположение) — один из приемов стилистики, заключающийся в сопоставлении конкретных представлений и понятий, связанных между собой общей конструкцией или внутренним смыслом. Напр.: «Кто был ничем, тот станет всем». Резко оттеняя контрастные черты сопоставляемых членов, антитеза именно благодаря своей резкости отличается слишком настойчивой убедительностью и яркостью (за что эту фигуру так любили романтики). Многие стилисты поэтому относились к антитезе отрицательно, а с другой стороны, заметно пристрастие к ней у поэтов с риторическим пафосом, как напр. у Гюго или в наши дни у Маяковского. Симметричность и аналитический характер антитезы делают ее весьма уместной в некоторых строгих формах, как напр. в александрийском стихе, с его ясным членением на две части. Резкая ясность антитезы делает ее также весьма пригодной для стиля произведений, к-рые стремятся к непосредственной убедительности, как напр. в произведениях декларативно-политических, с социальной тенденцией, агитационных или имеющих моралистическую заданность и т. п. Примером может служить фраза «Коммунистического манифеста»: «В грядущей борьбе пролетариям нечего терять, кроме своих цепей; приобретут же они весь мир».

Оксюморон - (греч. — «острая глупость») — термин античной стилистики, обозначающий нарочитое сочетание противоречивых понятий. Пример: «Смотри, ей весело грустить/ Такой нарядно-обнаженной» (Ахматова). Частный случай оксюморона образует фигура contradictio in adjecto, — соединение существительного с контрастным по смыслу прилагательным: «убогая роскошь» (Некрасов).
Для фигуры оксюморона характерна подчеркнутая противоречивость сливаемых в одно значений: этим оксюморон отличается как от катахрезы, где отсутствует противопоставление соединяемых противоречивых слов, так и от антитезы, где нет слияния воедино противопоставленных понятий. Возможность осуществления фигуры оксюморона и ее стилистическая значимость основаны на традиционности яз., на присущей ему способности «обозначать только общее». Слияние контрастных значений осознается поэтому как вскрытие противоречия между названием предмета и его сущностью, между традиционной оценкой предмета и его подлинной значимостью, как вскрытие наличных в явлении противоречий, как передача динамики мышления и бытия. Поэтому некоторые исследователи не без основания указывают на близость оксюморона к парадоксу.

Аллитерация - в узком (лингвистическом) смысле — особый, канонизованный в некоторых (особенно «народных») литературах, прием поэтической техники (или — фонетической организации стиха); иначе говоря — один из видов «звукового повтора», отличающийся от прочих видов, в частности от рифмы,

1) тем, что повторяющиеся звуки локализуются не в конце, а в начале стиха и слова (тогда как в рифме повторяются или корреспондируют концы стихов, а следовательно и слов);

2) тем, что материалом повтора, т. е. повторяющимися или корреспондирующими звуками, оказываются в большинстве случаев и гл. обр., согласные.
Последнее обстоятельство дало повод к упрощенному пониманию термина аллитерация как всякого повтора согласных (в отличие от ассонанса — повтора или созвучия гласных). Т. к. большинство яз., в поэтике к-рых канонизована (т. е. принята в качестве обязательного приема — наподобие напр. рифмы в русском стихе) аллитерация, в частности яз. финские и германские (ср. древнегерманский аллитерационный стих), обладают законом начального ударения (на первом слоге), то выбор аллитерации в качестве основного технического приема поэзии можно поставить в связь именно с этим законом.

Ассонанс — повторение в стихе однородных гласных звуков, напр. «ночами без улыбки вырос сын»;
— рифма, где совпадают только ударные гласные, а согласные совпадают частично или совсем не совпадают, напр. «море» и «много». В развитии романской средневековой поэзии А. играет особо важную роль.

Звукопись - совокупность приёмов фонетической организации текста. В обыденной речи звуки используются произвольно, т. к. носитель языка специально не задумывается над тем, какие из них следует применять. Между тем многие авторы художественных произведений, особенно поэты, осуществляют тщательный отбор звуков, руководствуясь эстетическими задачами. «П ол ен о уп ал о н а п ал ец Н ап ол еон а» - в этой фразе многократный повтор согласных п -л (л’ )-н ясно различим на слух. Повторение одних и тех же звуков может понадобиться автору в качестве дополнительного средства ритмизации речи. Поэтому среди фонетических приёмов прежде всего выделяют звуковые повторы. К их числу относятся аллитерация , консонанс и ассонанс .
Иногда повторы звуков или их сочетаний связываются в авторском тексте с определённым семантическим значением.

Риторический вопрос - своеобразный оборот речи, усиливающий ее выразительность, — так наз. фигуры. Отличительной чертой этого оборота является его условность, т. е. употребление вопросительной, восклицательной и т. д. интонации в случаях, к-рые по существу ее не требуют, благодаря чему фраза, в которой употреблены эти обороты, приобретает особо подчеркнутый оттенок, усиливающий ее выразительность. Так, риторический вопрос представляет собой в сущности утверждение, высказанное лишь в вопросительной форме, в силу чего ответ на такой вопрос заранее уже известен.

Риторическое обращение - (от греч. rhetor - оратор) - стилистическая фигура: подчеркнутое, однако имеющее условный характер обращение к кому-л.(чему-л.). По форме будучи обращением, риторическое обращение служит не столько для называния адресата речи, сколько для того чтобы выразить отношение к тому или иному предмету или явлению: дать ему эмоциональную оценку, придать речи необходимую автору интонацию (торжественность, сердечность, иронию и т. д.).

Цветы, любовь, деревня, праздность,

Поля! я предан вам душой.

А.С. Пушкин

Вопросно-ответный ход -

Градация

— расположение ряда выражений, относящихся к одному предмету, в последовательном порядке повышающейся или понижающейся смысловой или эмоциональной значимости членов ряда. Например у Блока:
«Но чернеют пламенные дали —
Не уйти, не встать и не вздохнуть»,
у Белого:
«Все грани чувств, все грани правды стерты:
В мирах, в годах, в часах».
Впечатление градации усиливается особым ритмико-синтаксическим строением, часто — анафорой. Так у Бальмонта:
«Люблю тебя капризною мечтой,
Люблю тебя всей силою души,
Люблю тебя всей кровью молодой,
Люблю тебя, люблю тебя, спеши!»

Градация может быть принципом композиции целого стихотворения; напр. строфическая градация с анафорой у Тютчева в стихотворении: «Восток белел... Восток алел... Восток вспылал...» Г. бывает принципом сюжетной композиции, особенно в народных сказках, былинах и т. п.

Инверсия — нарушение принятого в разговорной речи порядка слов и, тем самым, обычной интонации; последняя при инверсии характеризуется большим, чем обычно, числом пауз. При инверсии
1. слова меняются местами («Швейцара мимо он стрелой» — Пушкин; «Или души задушены Сибирей саваном»);
2. разбиваются вставными словами и словосочетаниями (так наз. гипербатон — «Вам, красавицы младые, И супруге в дар моей» — Державин)

Стилистический смысл инверсии в том, что инверсированное слово на необычном месте приобретает более выразительное значение благодаря интонационному выделению и общей перестановке смысловых акцентов, заостряющей фразу. Соединение инверсии с параллелизмом дает хиазм.

Эллипсис - т.-е. опущение какого-нибудь члена в предложении (напр., «Я — в театр», вместо «Я иду в театр»)

Парцелляция - (от фр. parcelle - частица) - интонационно-стилистическая фигура: синтаксическое выделение отдельных частей или слов фразы (чаще всего однородных членов) в качестве самостоятельных предложений с целью усиления их смысловой весомости и эмоциональной нагрузки в тексте: "И пляшет тень его в окне // Вдоль насыпи. В ночи осенней. // Там. За Араксом. В той стране" (П. Антокольский). Парцелляция способна передать интонацию живой непринужденной речи: "Об детях забывал! обманывал жену! // Играл! проигрывал! в опеку взят указом! // Танцовщицу держал! и не одну!.. // Пил мертвую! не спал ночей по девяти! // Все отвергал: законы! совесть! веру!" (А.С. Грибоедов).

Анафора

- (от греч. anaphora - вынесение вверх) - стилистическая фигура: единоначатие, повторение слова или группы слов в начале стихотворных строк или прозаических фраз; одна из разновидностей параллельных синтаксических конструкций.

Синтаксический параллелизм -

Введение

Художественная литература конца 20-го - 21-го века дала нам массу известных авторов и их творений, но мы остановили выбор на Викторе Олеговиче Пелевине, писателе, чьи произведения известны своей мистичностью и философичностью и не каждому читателю понятны. "Французский журнал" включил Виктора Пелевина в список тысячи самых значимых современных деятелей мировой культуры, а в конце 2009 года он был признан самым влиятельным интеллектуалом России. Кроме того, писатель является обладателем награды "Большая Книга 2007" за роман "Empire V”.

Изучением языка художественной литературы занимались всем известные ученые-лингвисты В.В. Виноградов, И.А. Бодуэн де Куртенэ и наши, к сожалению, ныне покойные современники Г.П. Мельников и С.С. Аверинцев.

Что касается непосредственно творчества Пелевина, то его критикуют многие литературоведы нашего времени. В силу своей чрезмерной загадочности Виктор Олегович довольно редко находит понимание в кругу писателей, критиков и журналистов. Даже друг, литературовед Вячеслав Курицын, отказывается как-либо комментировать творчество Пелевина.

Современные литературные критики П. Бассинский, А. Немзер, А. Архангельский и М. Золотоносов единогласно негативно оценивают произведения В.О. Пелевина, хотя и находят их неординарными.А. Немзер считает, что пелевинские сочинения вообще не заслуживают никакого литературоведческого анализа. Так или иначе, творчество загадочного писателя до конца не изучено. Впечатления от его произведений могут быть весьма разнообразными, но никто не останется равнодушным. Поэтому творения Пелевина еще долго будут обсуждаться и не потеряют своей актуальности.

Цель работы - описать изобразительно-выразительные средства, использованные В.О. Пелевиным в повести "Хрустальный мир".

Достижение поставленной цели связано с решением ряда задач :

1. Ознакомиться с понятием "язык художественной литературы".

2. Выявить основные группы лексических единиц, используемые В.О. Пелевиным в повести "Хрустальный мир для создания художественных образов.

3. Определить виды тропов, используемые В.О. Пелевиным в повести "Хрустальный мир для создания художественных образов.

Объект исследования - текст повести "Хрустальный мир", написанной В.О. Пелевиным в 1991 году.

Предмет исследования - языковые изобразительно-выразительные средства в повести "Хрустальный мир".

Материалом для исследования послужили изобразительно-выразительные средства, выявленные в повести "Хрустальный мир".

Структура работы : введение, две главы, выводы, список использованных источников и приложения.

Теоретические основы изучения языка художественной литературы

Языком художественной литературы называется язык, на котором создаются литературные произведения (его лексика, грамматика, фонетика), иногда, в некоторых обществах, совершенно отличный от повседневного, обиходного ("практического") языка; в этом смысле язык художественной литературы - предмет истории языка и истории литературного языка. Поэтический язык - система правил, лежащих в основе художественных текстов, как прозаических, так и стихотворных, их создания и прочтения (интерпретации); эти правила всегда отличны от соответствующих правил обиходного языка, даже когда, как, например, в современном русском языке, лексика, грамматика и фонетика обоих одни и те же; в этом смысле язык художественной литературы, выражая эстетическую функцию национального языка, является предметом поэтики, в частности исторической поэтики, а также семиотики, именно - семиотики литературы.

Язык является главным средством изображения жизни в литературе. Основные формы литературных произведений связаны с использованием языка. "Первоэлементом литературы является язык, основное орудие ее и - вместе с фактами, явлениями жизни - материал литературы" (М. Горький). Все остальные средства художественно-образного воспроизведения жизни (сюжет, композиция, жанры) представляют собой реализацию изобразительных возможностей языка .

Изучению языка художественных произведений в наше время уделяется много внимания, этой теме посвящено большое количество статей и научных исследований, но, к сожалению, все они далеки не только от решения данной проблемы, но и от хоть сколько-нибудь удовлетворительного объяснения. Изучение языка художественного произведения очень тесно связано с задачами исследования языка художественной литературы и ее стилей и, кроме того, с исследованием языка того или иного писателя. Понимание словесного состава и композиции художественного произведения во многом зависит от правильного освещения функциональных своеобразий языка художественной литературы в соответствующую эпоху, от научного истолкования категорий и понятий художественной речи, "поэтического языка", от знания исторических закономерностей развития литературных стилей, от степени изученности индивидуального стиля данного автора и т.п.

Основной категорией в сфере лингвистического изучения художественной литературы считается понятие индивидуального стиля (своеобразной, исторически обусловленной, сложной, но представляющей структурное единство системы средств и форм словесного выражения в ее развитии). В стиле любого писателя, в зависимости от его художественных замыслов, сгруппированы, внутренне связаны и эстетически оправданы все использованные художником языковые средства. Наряду с этим в стилистике индивидуально-художественного творчества иногда заметнее и острее выступают элементы будущей системы национально-литературного языка и ярче отражаются функциональные пережитки языкового прошлого. В голосе великого художника часто слышится голос всего народа. По причине сложности всех этих взаимоотношений исторические законы развития литературных стилей еще совсем не раскрыты.

Путь конкретно-исторического изучения "языка" отдельных художественных произведений может привести к решению больших проблем стиля писателя и языка художественной литературы .

Вопрос о языке какого-либо конкретного произведения художественной литературы более органичен и более специфичен.

Язык одного и того же писателя в разных произведениях может быть абсолютно разным. М. Исаковский говорил о поэзии: "Даже в пределах поэзии, создаваемой одним и тем же человеком, нельзя пользоваться одним и тем же "секретом", открытым раз и навсегда. Такого "секрета" быть не может. В каждом отдельном произведении поэта - если, конечно, это произведение по-настоящему талантливо - заключен уже свой особый "секрет"" .

Целью и задачей изучения языка художественных произведений "является показ тех лингвистических средств, посредством которых выражается идейное и связанное с ним эмоциональное содержание литературных произведений" .

Изучение языка художественного произведения должно опираться на глубокое понимание социальной жизни соответствующего периода, на знание культуры, литературы и искусства этой эпохи, на представление об общенародном разговорном и литературном языке и его стилей в то время,. На глубокое проникновение в творческий метод автора и в своеобразие его индивидуального словесного мастерства .

Специфика языка - средства общения людей, единого для всего общества в целом, сфера действия которого почти безгранична во всех областях жизни и деятельности человека, - определяет и особые возможности художественного воспроизведения жизни в литературе. Отсюда возникает возможность неограниченной полноты охвата в литературе человеческой жизни во всем ее многообразии.

Необходимые для образного воспроизведения жизни смысловая и изобразительно-выразительная точность и яркость языка связаны с особо тщательным отбором и художественным использованием языкового материала в литературных произведениях.

Поясняя характер необходимого в художественном творчестве отбора языкового материала, М. Горький указывал, как на образец в этом отношении, на "великий, могучий" язык классиков русской литературы: "Это подлинно литературный язык, и хотя его черпали из речевого языка трудовых масс, он резко отличается от своего первоисточника, потому что, изображая описательно, он откидывает из речевой стихии все случайное, временное и непрочное, капризное, фонетически искаженное, не совпадающее по различным причинам с основным "духом", то есть строем, общеплеменного языка".

Очень ясно Горький охарактеризовал и художественные задачи использования слова в литературном произведении. Необходимо, писал он, "чтобы слова дали живую картину, кратко отметили основную черту фигуры, укрепили сразу в памяти читателя движения, ход и тон речи изображаемого лица" .

Эти положения вплотную подводят нас к вопросу об отношении языка литературы к народному языку и к вопросу о художественной образности языка литературных произведений.

Литературный язык - это язык художественной литературы, публицистики, критики, научных статей, газет. В художественной литературе общие особенности литературного языка видны полнее и отчетливее.

Кроме того, язык литературных произведений наделен и рядом специфических черт. Это - художественно образный язык.

Художественная литература - это та область действия литературного языка, где связь его с народным языком выражается особенно живо, непосредственно, многогранно и гибко. Основным источником выразительности, глубины и силы великих творений литературы является народ, его живая разговорная речь. Разница между языком народа и произведений великих писателей, создателей литературного языка в том, что в их произведениях народный язык является взору в более совершенном виде. "Язык создается народом, - говорил Горький. - Деление языка на литературный и народный значит только то, что мы имеем, так сказать, "сырой" язык и обработанный мастерами". Это же отмечал и Н.В. Гоголь, который указывал, что в живой разговорной речи те совершенные формы, которые находит в ней литература, представлены, как "еще глыбы", и подчеркивал, что эти богатства народной речи дают писателю те "драгоценные материалы", которые так необходимы создателям художественных образов .

Поэтому понятно, что чем ближе писатель к народным источникам поэтической речи, тем богаче, значительнее изобразительные возможности его языка.

Постоянно обогащаясь из народных источников, язык произведений художественной литературы в то же время и сам обогащает народный язык, совершенствуя его формы в мастерском использовании их великими писателями.

Художественно-образным называется язык, которому придаются свойства образного воспроизведения действительности. Это язык, передающий индивидуальное в людях и жизненных явлениях изобразительно, т.е. в непосредственно жизненной форме. В лучших произведениях художественной литературы изобразительность языка служит типизации жизненных явлений .

Иногда ошибочно считают, что образность языка заключается в наличии в нем ряда специальных изобразительно-выразительных средств, например, таких, как тропы, фигуры поэтической речи. Но это не так. Значение этих средств, подробнее о которых мы расскажем в дальнейшем, состоит в том, что они помогают создать образность языка.

Образность языка создается в нем не прямо и непосредственно. Язык становится образным только в единой системе всех средств раскрытия содержания в произведении (характеры, конфликты, сюжет, композиция). Вне этой системы он таковым стать не может. Образность языка есть результат тесного взаимодействия средств языка и всех других средств образного раскрытия содержания в литературном произведении. Только в системе этого взаимодействия определительно-характеристические и эмоционально-выразительные средства языка становятся образно-выразительными.

Важной особенностью языка литературных произведений является его эстетическое значение.

Определение эстетического значения языка лучших литературных произведений не ограничивается только тем, что это классически правильный язык, являющийся образцом, нормой литературного языка. Это - всего лишь одно из условий, обусловливающих красоту языка художественной литературы.

Вторым очень важным условием в произведениях литературы является совершенное соответствие особенностей языка созданию образов, устремляющих читателя к прекрасному.

Красота языка в произведении достигается не тем, что писатель специально отбирает для изображения жизни только "красивые" слова. В основном автор добивается этого с помощью самых обычных для языка слов и выражений, воздействие которых, тем не менее, в контексте образно-выразительной речи получает эстетическую направленность.

В поэтической речи язык становится средством образного выражения оценки жизненных явлений в свете авторского идеала прекрасного .

Выводы к Главе 1

Язык художественной литературы - это тот язык, на котором создаются литературные произведения.

Его своеобразность заключается в том, что он является главным средством изображения жизни в литературе, причем охватывает ее в полном объеме и передает все ее особенности живо и красочно, так, что перед глазами читателя возникает описываемая картина и оживают изображаемые люди.

языковое образное средство пелевин